Интервью с Яником Герсом, «Metalshrine», 2003 г

- Если не принимать во внимание отмену нескольких концертов, как в целом проходит турне?

- Все просто великолепно! Новые композиции слушают…Зрителям нелегко было бы стоять на одном месте сорок пять минут, слушая лишь свежий материал. Но все хорошо. Нас все устраивает. То есть, вместо того, чтобы пытаться угадать реакцию публики, мы просто выходим к ней и играем новые песни. Для музыкантов это всегда шквал острых ощущений. Мы были вынуждены отменить несколько концертов из-за того, что Брюс потерял голос. Заболели почти все – группу свалил грипп, и в итоге нам пришлось притормозить.

- Когда вам нужно выбрать композиции из нового альбома для тура, как вы это осуществляете? Просто сидите и в случайном порядке выбираете: «мы сыграем вот это и это…»?

- Как правило, музыканту всегда хочется включить в программу максимально возможное количество новых композиций. Но необходимо соблюдать баланс, так как всегда найдутся желающие услышать что-то из старых вещей. Конечно, мы берем песни из разных альбомов. В новом туре мы исполняем кое-что из «X Factor», чему я очень рад. Это нечто, чего Брюсу прежде не доводилось исполнять, а это, естественно, подогревает интерес еще сильнее. Всегда есть несколько песен, которые мне хотелось бы сыграть, но на которые просто не хватит времени. Тем не менее, «Dance of Death « и «Paschendale» мы включили, так как единогласно приняли это решение – все хотели исполнить их. Это достаточно длинные темы, и нам пришлось выгадывать время за счет другого материала. Баланс – важнейшая вещь при выборе песен.

- Касаемо нового альбома. Думаю, авторство заглавной композиции принадлежит в основном тебе. Как ты поступаешь, когда вы сводите части в одно целое? Ты принимаешь участие в этом процессе или… сидишь в стороне и тихонечко перебираешь струны?

- Таким, каким оно является сейчас, «Dance of Death» во многом мое произведение. Стив придумал заготовки: я делаю это крайне редко. Но, несмотря на это, я исполнил их, поскольку прекрасно представлял, чем все должно стать в конечном итоге. Стив после был вынужден немного изменить работу. Она приобрела звучание, чем-то сходное со старым фильмом «Седьмая печать», снятым Ингмаром Бергманом еще в 1956 году – одной из моих любимых картин.

О пляске смерти говориться в самом финале, когда смерть забирает их – в этом состояла, собственно, моя идея. Все то, что мне удалось придумать, я наиграл: там немало акустической гитары, быть может? больше, чем в альбоме в целом. Затем Стив сделал из этого нечто иное. Он представил материал, как мелодии из старинных сказок, повествующих о море, решил посмотреть на все под таким углом. По-моему получилось просто замечательно. Как… «Let me tell you a story...» В общем, как-то так музыка и сочиняется. Приходит новый человек и смотрит на все под углом, под которым видеть может лишь он.

- Это была простая работа? В плане сочинительства.

- Да, даже очень! То есть некоторая часть материала у меня осталась, не пригодившись в альбоме, и, скорее всего, в такой же ситуации оказались Эдриан с Дейвом. Мы предложили свои композиции, и некоторые не подошли. Другие же хорошо сочетались друг с другом и вписались в идею альбома. В целом, это чудесно, что у каждого из музыкантов группы было огромное количество идей. Это редко бывает, когда группа существует долгое время. Как правило, ветераны музыки сталкиваются с трудностями при написании, и весь сет попадает под влияние авторов. В нашем случае вышло иначе. В принципе, мы создаем двойной, а может и тройной альбом. Полагаю, с точки зрения творчества, это великолепно. Наша группа не утратила желания творить, что хорошо, особенно если учесть этап нашей карьеры.

-Ты сказал, что у вас остался многочасовой неиспользованный материал. Он будет каким-либо образом опубликован? Попадет на би-сайды?

- Нет, для этих целей мы подготовили несколько забавных вещиц. Но в целом – нет. Говоря о готовом материале, я говорю о компакт-дисках, имею в виду целую кучу дисков с моими композициями. Среди них есть довольно «отвязные», иные же вполне отвечают определению классических рок-композиций. Скорее всего, у каждого из музыкантов группы огромные ящики с различными записями. Но это не выдается нами как Iron Maiden. Есть вещи, подходящие всей группе, не выбивающиеся из ее концепции – они и становятся песнями. На будущее же редко остается что-то стоящее в этом плане.

- Тебе когда-нибудь приходилось думать о том, чтобы создать что-нибудь самостоятельно? Нечто типа сольного проекта. Или, быть может, ты хотел принять участие в чужом проекте?

- Работы в Iron Maiden мне более чем достаточно, и я вполне доволен этим. Мне хватает существующей музыкальной «отдушины» и думать о сольном творчестве мне не приходилось. Моя душа не ищет персональной славы, такая самореализация не для нее. Брюс, к примеру, это музыкант, ориентированный в основном на сольную работу. Думаю, здесь нужен соответствующий характер. Я же отдаю предпочтение работе в команде и мне нравиться играть в группе. Это напоминает футбол – обстановка почти такая же. Я считаю, солидный артист должен стараться бороться с эгоизмом. Я не уверен… В общем, не вполне могу это объяснить…

- Чуть-чуть о твоей музыкальной карьере. Мне известно, что ты играл с Гилланом, прежде чем начать работу с Iron Maiden. Что это для тебя значило?

- В молодые годы я играл в команде, которая называлась «Iron Maiden». Мы были очень неплохи. Яну довелось услышать нас – мы ездили на гастроли с «Gillan Band», и после этого он позвал меня к себе. Одной из причин, заставивших меня заняться музыкой, был голос Яна. Я безумно любил его, и продолжаю любить, по сей день. Полагаю, он один из тех немногих исполнителей, что способны заставить мое сердце биться сильнее. Скорее всего, это под силу ему, Полу Роджерсу и Роберту Планту. Он до сих пор может вызвать во мне чувство трепета, которого так не хватает. Поэтому в юности для меня было огромной честью играть вместе с ним.

- Ты бы хотел поработать с ним еще раз?

- С удовольствием, конечно же! Мне когда-то уже приходилось играть с Deep Purple. Придя в Hammersmith, чтобы увидеть их, я получил возможность принять участие в работе. Это было незабываемо… Со Стивом Морсом! Меня позвали подняться на сцену. Было довольно весело. Даже не знаю, что сказать! Он – исполнитель в Deep Purple, и у него все прекрасно, я – играю в Iron Maiden… Но нельзя быть уверенным в чем-либо до конца. Он великий исполнитель, но где сегодня великие исполнители? Для меня это загадка. Абсолютно не важно, рок это или хэви-метал – новых вокалистов на сегодняшней сцене нет. Стоит присмотреться к Coldplay и Stereophonics – ребята в этих коллективах довольно хорошо поют. Но все «потрясающие» рок-певцы забыли о главном, что музыка должна идти из души и отражать эмоции, иначе это – обычное блеяние. Парень из Pearl Jam – один из сильнейших певцов…

-Эдди Веддер!

-Эдди Веддер, да. Многие вокруг пытаются подражать его манере исполнения. Есть в его голосе что-то особенное. Я люблю таких людей.

-Когда ты в первый раз взял в руки инструмент, и что заставило тебя сделать это?

- Я не мог петь, и мне пришлось подобрать для себя что-нибудь другое. Я был способен стать хорошим барабанщиком? Едва ли! Я хотел играть на гитаре с раннего возраста, даже и не знаю в чем причина этого. В начальной школе мы устраивали нечто наподобие школьных постановок. Мы разыгрывали передачу «Top of the Pops». Так вот, я вырезал из картонаы гитару, чтобы играть гитариста. Это было… Боже… Где-то… в начале или середине шестидесятых, когда я был шести или семи лет от роду. Вот так вот, о будущей карьере я думал уже тогда. Это было, наверное, на уровне подсознания, а может и еще как-то, но я помню, что гитара у меня была.

- Ты любил The Beatles и The Rolling Stones..?

- Да мне нравилось то, что делал Леннон и до сих пор нравится. Сейчас продолжаю слушать его. Одни его тексты чего стоят… было в этом человеке что-то. Ощущалось в его личности превосходство перед другими. Полагаю, поэтому нам бы с ним вряд ли удалось поладить. Мы, скорее всего, подрались бы в итоге. Но одновременно в нем была большая доля уязвимости, незащищенность чувствовалась в его произведениях. Это открывало его душу, обнажало раны, и мы могли заглянуть внутрь. За это я его очень уважаю. Мне нравиться The Beatles. Мне нравится и The Stones. Это неплохая группа.

- Ты не думаешь, что Iron Maiden повторят историю The Rolling Stones?

-Понятия не имею! Мне нравится играть, и я люблю выступать вживую. Мне по душе только такая жизнь. Поэтому дальше концерта, где мне предстоит, сегодня выступать, я, никогда не заглядываю.

- Я не умею играть ни на одном инструменте, но всегда интересовался, много ли времени ты проводишь за тренировками? Тебе приходится часами сидеть дома, повторяя аккорды?

- Нет. Этого я не делаю никогда. Обычно сижу и просто что-то наигрываю, а специально больше не тренируюсь. Становясь старше, пытаешься подбирать мелодии. Но играю я постоянно. Тренировками это не назовешь, но, наверное, толк от этого есть. Ха-ха-ха! Делаю это я скорее для себя, для души, а не чтобы попрактиковаться. Один из друзей рассказал мне о гитарной школе, а я эти школы терпеть не могу! Пару лет назад Джимми Пэйдж подметил: «если вы пошлете его в рок-н-ролл в школу, то уничтожите!» Один мой друг, помню, учился музыке. Один раз мы заявились к нему в восемь вечера и не застали, поскольку он весь день занимался. Постучав в дверь класса, мы позвали его попить пива, а он ответил: «Нет, я должен готовиться к завтрашнему…» А немного подумав, сказал: «Подождите минуту!» Ха! Не выношу музыкантов! нам с ними не удается отыскать общий язык. Они слишком занудные. Мне вполне хватает того, что я способен сыграть все, что пожелаю. Быть может, этого можно достигнуть путем долгих упражнений… Но я просто играю!

- Возвращаясь к теме нового альбома, подбору композиций и так далее. Насколько зависит от группы составление последовательности треков на пластинке? Наверное, вы занимаетесь этим?

- Ты можешь не поверить мне, но опять же – многое приходит как-то само по себе. Представь, шесть музыкантов и у каждого свой вариант решения проблемы. Лично мне без разницы. Это тоже, когда тебе показывают обложку альбома: «Что это, здесь синий цвет?» Смешно... Я не хочу участвовать в этом, мне все равно! Не моя это забота. Как правильно? А просто никакого «правильно» не существует вообще, как и «неправильно» - есть лишь мнения и не более того. Так что, сели быть очень уверенным в том, что композиция должна быть именно на этом месте, нужно стоять на своем до конца. А если тебе наплевать – вали отсюда! Ха! Живи проще! Я не склонен считать себя превосходящим других: не думаю, что мое мнение – единственно правильное, а остальные – нет. Но когда ощущаю, что моя мысль верна, настаиваю на ней. Хотя порой и думаю про себя: «Да пошло все оно к чертям!» Ха-ха!

- Кто из музыкантов группы занимается этими вопросами – обложками, выбором композиций - больше других? Стив?

- Как правило, когда происходит нечто подобное, на просмотр идем мы все. Это прекрасно! Мне обложка пришлась по душе, кому-то – нет. Мне нравится «кубриковский» мотив, взятый из картины «Широко закрытые глаза». Многих он раздражает, поскольку нарисован оригинально. Когда я увидел обложку, подумал, что она удалась, причем видел я вначале только эскиз. Результат вышел слегка другим, непохожим на то, что нам показали. Мы, взглянув на него, подумали: «Вау, это соединяет в себе все то, о чем думали мы». Понимаешь, порой картинка выбирается сама по себе. Перед тобой несколько изображений и, неизвестно отчего, одно выделяется среди других. Сразу все хором говорят, что это оно. Думаю, Стив смыслит в этом больше, чем все мы. Типа «синий это там или красный цвет?» Он увлекается фотографией и… В общем, знает толк в этом.

- Обложку нарисовал Дерек Риггс?

- Нет! Мы просто выбрали один из набросков.

- Кто бы ее ни создал, вы говорили им, что желаете, чтобы они полностью придумали идею?

- Вначале мы посмотрели на список композиций, после этого нам предстояло подобрать для пластинки подходящее название. Мы не делаем этого, пока песни не сочинены. «Dance Of Death» - звучит круто? И только потом мы запрашиваем картины художников. Дерек тоже может поучаствовать. Иногда это получается, а иногда нет. Когда предложения у нас на руках, мы просматриваем все и делаем выбор.

- Касательно оформления и в частности Эдди. Мне где-то приходилось читать, что все те Эдди, что принимали участия в гастролях, складировались. Поговаривают, их собираются использовать для большого мирового турне.

- Как мне кажется, и это, скорее всего, верно, большей части из них давно уже не существует. Да, Что-то хранится у нас на складе, но только небольшая часть. Куда они деваются – понятия не имею!

- Хорошо. Вы вернулись в Англию всеми, когда часть концертов была отменена?

- Да, мы все заболели. Я болел, Брюс болел, Нико тоже болел. Брюс даже потерял голос. Естественно, гитаристы могли бы продолжить выступления. Ты можешь умереть – до этого никому нет дела. Ха-ха! Но певец… Если у него нет голоса… Нам конечно ничего не стоило продолжить, но мы бы работали не так, как нужно. Я не хочу, чтобы зрители увидели каких-то второсортных музыкантов из Iron Maiden. это недопустимо. Перед публикой мы должны представать в хорошей форме, чтобы она получала шоу во всю мощь, на которую мы только способны. Просто зарабатывать деньги, мало и дело не в том, чтобы отыграть максимальное количество концертов. Главное, чтобы люди получали взамен потраченных денег эмоции, чтобы видели, что мы все еще на высоте. Когда не можешь делать этого, то лучше перестать играть. Поэтому мы приняли решение ненадолго остановиться. Я думал, что мне удастся отдохнуть, но тупо провалялся в кровати три дня. Вот и все! ха-ха! Мне не удавалось даже пошевельнуться. Было поднялся, но сразу, же упал. Встал, надеясь посмотреть регби, но, приняв душ, настолько обессилел, что лег обратно. После спал часов пять! Так что, хорошего мало.

- И заключительный вопрос. Что ты ощущаешь, когда собираешься выйти к публике и предстать перед толпой в четырнадцать тысяч человек? Ожидание порой занимает минут сорок. Волнуешься?

- Ну, я волнуюсь не так уж сильно. Ты готовишься к выступлению, а поэтому нервничаешь немного, и это вполне нормально. А вообще не переживаю я тогда, когда болею или в последний момент проверяю гитары. Впрочем, когда ничуть не переживаешь, игра теряет смысл. Возбуждение, предчувствие – это именно то, что позволяет стать пребыванию в группе бесценным. Для меня, во всяком случае.

- Огромное спасибо!

- И тебе спасибо. А теперь я пойду проверять гитару.