Стив Харрис: «Мы хотим продержаться как можно дольше!»

Выход каждого нового альбома Iron Maiden всегда является событием. Мы предлагаем вашему вниманию беседу со Стивом Харрисом, состоявшуюся после выхода студийного альбома группы Iron Maiden «Dance Of Death».

Alive: «Dance Of Death» – это третий альбом, записанный вами совместно с Кевином Ширли в роли продюсера. По вашему мнению, смог ли Кевин в полной мере заменить группе Мартина Берча?

Steve Harris: Да, я считаю, что это так, Кевин смог заменить нам Мартина. Когда тот оставил нас, мы даже немного растерялись. Это очень нелегко – найти достойную замену тому, кто работал с тобой в течение многих лет. Я считаю, что Кевин оказался очень достойной заменой Мартина. Они очень похожи методами работы над альбомами – даже в том, что касается шуток и приколов. Я думаю, мы нашли нужного нам человека и надеюсь, что мы с Кевином будем работать и над следующими альбомами.

Alive: Что вы предпочитаете – иметь постоянного продюсера или, как это делают некоторые группы, всякий раз при записи очередного альбома приглашать нового.

Steve Harris: Если говорить о нашей группе, то аранжировкой песен мы занимаемся самостоятельно. Тот, кто продюсирует наши альбомы, не является продюсером в том смысле, в котором обычно понимается это слово. Нам нравится работать с человеком, который самостоятельно работает за микшерским пультом, не указывая кому-то другому, какими ручками надо крутить. Кевин и Мартин работают именно так – они сидят за пультом сами. Конечно, у них имеются ассистенты, но основную работу по сведению они делают самостоятельно. Нам нужно именно это, то есть нужен человек, могущий уловить сущность нашей музыки и записать ее.

Причем мы не требуем того, чтобы наш продюсер участвовал в аранжировках и тому подобном, в большинстве случаев в этом нет необходимости. Всю нужную работу мы делаем самостоятельно, то есть занимаемся аранжировкой сами. Продюсер, конечно, может подавать нам интересные идеи – это, кстати, и делают Кевин и Мартин. Но в основном участие продюсера в непосредственной работе над песнями ограничивается подачей нескольких идей, призванных навести лоск на наши творения.

Но, тем не менее, очень хорошо работать с людьми, которые при необходимости могут посмотреть на песню со стороны и сказать свое мнение. Особенно в том случае, когда группа не имеет единого мнения о каком-то элементе. В этом случае это равносильно глотку свежего воздуха. Так мы работаем – все идеи сваливаем в кучу и выбираем затем самые лучшие из них.

Alive: Похоже, запись альбома шла без проблем? Все было записано довольно быстро…

Steve Harris: Когда мы писали «Brave New World» в 2000-ом году, Кевин опробовал нечто новенькое. Мы тогда записывали альбом с 3-мя гитаристами, что в то время было для нас в новинку. Так вот когда записывались подклады, а затем партии ритма, соло и гармонии, Кевин писал одновременно и партии всех 3-х гитаристов. Как это и происходит на сцене, где гитары играют одновременно, и совместное звучание складывается в виде суммы отдельных партий, играющихся каждый раз немного по-другому. Когда мы писали «Brave New World», то гитаристы играли одновременно, чего мы раньше обычно не делали.

На этот раз мы решили применить такой же подход, поскольку он хорошо получился с «Brave New World». Нередко случается так, что когда играешь песни какого-нибудь альбома вживую и делаешь концертную запись, оказывается, что она звучит лучше, чем первоначальная студийная запись. При таком подходе может потеряться красота студийного саунда, но зато приобретается атмосфера живого выступления. Кстати, мы, всегда, пытались ее воссоздать в студии при студийной записи. Так вот когда Кевин начал писать все гитары одновременно, мы подумали: «Почему, черт возьми, мы не делали этого раньше?» Такой подход оказался для нас очень хорошим.

Alive: «Dance Of Death» оказался жестче и агрессивнее своего предшественника «Brave New World». Это было сделано преднамеренно?

Steve Harris: Нет, мы никогда не планируем что-то заранее, так получилось само собой. Само собой, кстати, получилось и то, что «Brave New World» оказался таким, какой есть. На нем сказалось влияние музыки 70-ых годов. Таким его сделала структура песен, которые звучат в нем и приемы, которые мы применяли при его записи. По моему мнению, «Dance Of Death» получился более разнообразным. Если у тебя сложилось впечатление, что он получился более жестким, чем «Brave New World», возможно, так оно и есть, но это получилось не преднамеренно. Мы не садимся и говорим: «Ну, ладно, давай двигаться в этом направлении». Структура песен и используемые при записи приемы определяют, каким будет альбом, как он будет звучать. По моему мнению, все мы были больше обычного вовлечены в процесс записи «Dance Of Death» – больше, чем во время записи предыдущих наших альбомов. Именно поэтому, думаю, он и получился разнообразным.

Две первые песни, на мой взгляд, звучат так, будто они рождены влиянием хард-рока 70-ых годов. Есть песни, которые напоминают прогрессив-рок 70-ых. Собственно, там имеются песни на любой вкус. В самом конце есть даже медленная композиция – песню подобного рода мы записывали последний раз, кажется, в 81-ом году. Она называлась «Prodigal Son». И она тоже получилась само собой. Не было разговора: «Давай теперь запишем медленную вещь, как это мы делали двадцать лет назад». Все получается само собой.

Alive: За все существование Iron Maiden, Nicko впервые написал песню. Ты удивился, когда услышал его предложение записать «New Frontier»?

Steve Harris: Все, думаю, были удивлены, когда он предложил нам записать свою песню. Я бы даже выразился так – «Настоящую Песню». Она ведь была первой вещью, которую Нико написал для группы. Если учесть, что он с нами уже двадцать лет, то можно сказать, что на это у него ушло довольно много времени. До последнего времени он предпочитал бить баклуши, и только два года назад стал учиться играть на бас-гитаре. Эту песню он сочинил, играя на ней. Я думаю, что именно она побудила его написать песню, которая получилась очень хорошей. Она хорошо запоминается и несколько отличается от обычных наших вещей. Так что отчасти благодаря этой песне альбом получился достаточно разнообразным.

Alive: «Dance Of Death» – композиция эпическая, задающая тон всему альбому. Ее содержание очень яркое, кинематографичное. Когда ты сочинял текст, были ли в твоем воображении какие-нибудь визуальные образы, которые пригодились для записи видеоклипа?

Steve Harris: Вообще-то, когда я сочинял эту песню, я не думал, что она будет использоваться для съемок видеоклипа. Я просто старался воплотить в текст то, что возникло в моем воображении. Смена настроений характерна для многих наших песен. Поначалу они бывают атмосферны, затем становятся драматичными. Я люблю сочинять эпические композиции такого рода, поскольку вырос, слушая музыку фильмов. Я и сейчас очень внимателен по отношению к музыке в кино. Настроение и драма – важные составляющие наших песен.

Alive: А когда ты решил, что эта песня станет представлять весь альбом?

Steve Harris: До тех пор, пока не была написана основная часть материала, у нас не было никакого намерения делать «Dance Of Death» главной песней альбома. Потом в какой-то момент нам пришла в голову мысль, что эта песня имеет сильное название и сама по себе – хорошая песня. Когда выбираешь главную песню альбома, она должна быть действительно стоящей, сильной вещью, способной представлять весь альбом. Как это было, например, с «Number Of The Beast» или «Fear of The Dark». И вот мы подумали, что «Dance Of Death» – в самом деле, сильная песня. Вот если взять, к примеру, «Paschendale», то это ведь тоже классная эпическая вещь. Но она не имеет такой богатой образности, какая есть у «Dance Of Death». «Paschendale» означает название места, и если ты не представляешь, что это за место, чем оно примечательно и почему стало названием песни – оно не будет для тебя таким же образным и многозначительным, как «Dance Of Death».

Alive: «No More Lies» является единственной песней альбома, написанной тобой в одиночку. Она рассказывает о человеке, находящемся на пороге смерти. Эта тема уже использована тобой не один раз – например, в «Heaven Can Wait» и «Hallowed Be Thy Name». Что, эта тема волнует тебя по-настоящему?

Steve Harris: Я думаю, все в определенный момент задаются вопросом, что случится с тобой после смерти. И не имеет значения, веришь ли ты в жизнь после смерти или не веришь. Подобные мысли заставляют думать о разном. Кого-то они пугают, кого-то нет (или так просто только говорится), но об этом думают все. Одни – реже, другие – чаще. Наверно, я отношусь ко вторым. (смеется) Так вот я просто озвучиваю свои мысли об этом. Так произошло и с «Fear Of The Dark». С этим сталкиваются все, но не все признаются в этом. Возможно «Fear Of The Dark» потому и стала сильной песней, что выражает подспудные мысли многих. Неизвестность, страх перед ней, загадка, которую она в себе таит – в этом, думаю, секрет притягательности подобных песен.

Alive: Существование Iron Maiden насчитывает более 25-ти лет. Как, по-твоему, труднее сейчас раскрутиться новым группам, чем тогда, когда начиналось ваше творчество?

Steve Harris: Когда начинали мы, было больше мест, в которых можно было выступать – в пабах, например. Хотя, я думаю, что и сейчас подобных мест осталось немало. Но вот когда ты добиваешься популярности, позволяющей продать все билеты в паб, и он набивается под завязку – если это возможно – то сейчас нет следующей ступени для начинающих групп. То есть, нет концертных залов. Я имею в виду, нет возможности играть в университетах, например, и тому подобных местах, их просто нет.

Я не представляю, что сейчас дальше делать молодой группе, добившейся определенной популярности. Если группа получила известность на пабном уровне, ее следующей ступенькой может быть выступление на разогреве у более известной группы. Но как раз получить такую возможность очень непросто. А по-иному никак не пробьешься в большие клубы, да и осталось их не так уж много. В общем, непросто было пробиваться нам, непросто пробиваться и сейчас. Так было и будет всегда. И одна из причин этого – недостаток в концертных залах.

Alive: Что бы ты посоветовал сейчас начинающей группе?

Steve Harris: Я посоветовал бы начинающим группам выступать как можно чаще. Это нелегко, я понимаю, но практически это единственное, что можно делать. Большая проблема, как мне кажется, состоит в том, что молодые группы в большинстве не совсем готовы к успеху, который внезапно может свалиться на них.

Предположим, группа записывает очень хорошее демо, делает несколько очень удачных концертов и в результате она вдруг появляется на обложке какого-нибудь модного журнала. О них начинают говорить и писать, а группа еще не может, не готова сделать следующий шаг – просто потому, что у них не было достаточно времени, чтобы развиться. И бывает, что на этом этапе для них все может закончиться. К моменту получения нашего первого контракта мы выступали уже четыре года вместе. Думаю, многие знакомы с историей нашей группы, и все же я хочу напомнить, что когда мы получили свой первый контракт, мы были к этому готовы. А многие нынешние группы, как мне кажется, к подобному повороту событий не готовы.

Публика ведь ждет от молодых групп очень многого, и притом очень быстро. И если группа по-настоящему не сильна, не успела, как следует сыграться и сплотиться, она может быстро потерять заработанные очки. Поэтому мой совет таков – выступайте как можно больше и чаще, но не стремитесь побыстрее сдружиться с прессой и рассылать всем демо. Учитесь как можно лучше играть, работайте над вещами, исполняемыми вживую, добивайтесь того, чтобы у публики на ваших концертах срывало башню. И все это до тех пор, пока не начнете чувствовать себя совершенно уверенно на сцене. И тогда рано или поздно вы должны почувствовать в себе достаточные силы, чтобы справиться с резким ростом популярности, если вдруг это произойдет.

Alive: Вы объявили недавно, что намереваетесь выступать реже, чем обычно. Каких изменений в концертной деятельности группы следует ожидать в ближайшем будущем?

Steve Harris: Мы будем выступать несколько меньше обычного. У нас нет намерения, распадаться или делать что-то подобное. Мы теперь станем выступать на протяжении 3-4, а не 9 месяцев подряд, как это было раньше. Мы более 20-ти лет давали концерты по девять месяцев в году, провели огромное количество туров по всей планете, играли во всех местах, в которых можно было играть. Мы не планируем прекращать концертную деятельность, мы просто будем стремиться не к количеству, а к качеству.

В конце концов, мы ведь не становимся моложе, хотя я и не считаю, что мы превратились в старперов. Знаешь, мы ведь и по сегодняшний день находимся в хорошей форме, и нам по-прежнему нравится наше дело. Доказательством этому в последних гастролях является то, что нам нравится выступать на сцене, а нашим фанатом нравятся наши выступления – и у нас складывается такое впечатление, что даже больше, чем раньше. Мы приняли решение выступать пореже во время турне «Give Me Ed». А причиной этому послужил тот факт, что это турне оказалось лучше сверстанным, чем предыдущие, благодаря чему у нас была возможность ездить домой на пару дней. Мы давали четыре шоу вместо шести в неделю.

При слишком напряженном графике – несмотря на то, что мы находимся в хорошей форме – случается такое, что в один день ты работаешь на все 100%, а на следующий способен выложиться только на 80% – как бы ты при этом не старался. То есть ты стараешься изо всех сил и делаешь все, чтобы выложиться на 100%, но у тебя этого не получается. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду. (смеется)

А я считаю – собственно, все мы считаем – что мы обязаны выкладываться каждый день, на каждом концерте, на все 100%. Кроме этого, я думаю, что при таком графике мы будем в состоянии продержаться дольше, чем при очень частых выступлениях, которые были все эти двадцать лет. Если мы будем и дальше продолжать придерживаться прежнего изнурительного графика, мы можем в один прекрасный день сломаться. А наша цель – продержаться на сцене как можно дольше.